Я закурил сигарету, зажав ее в ладонях, чтобы погасить свет, как меня учили на флоте.

- Дрянное свидание, Томми, - прошептал я ему. - Никакого вина. Никакого бифштекса. Никакой музыки. Даже ни одного чертова фильма. Ты думаешь, этого хватит чтобы залезть мне в штаны.

- Заткнись, Стил, - сказал он.

У меня было неприятное предчувствие, что этой ночью я не увижу своей постели. Я не был уверен, будет так или нет. Я просто продолжал смотреть на надгробия, усеивающие холмы, выступающие из темной земли, как зубы, неровные и белые. Внезапный порыв ветра швырнул листья нам в лицо.

А потом мы услышали выстрелы.

Кто-то закричал.

Полицейский свисток.

Вопль.

Он доносился с северной стороны. Мы с Томми уже бежали, ныряя в мраморный лес надгробий и перепрыгивая через плиты. Пушки все еще стреляли, и люди все еще кричали. Мы обогнули корявые вязы и увидели в темноте какие-то очертания.

Я вытащил из кобуры под левой рукой пистолет и чуть не всадил несколько пуль в пару каменных ангелов смерти, стоящих по бокам могилы какого-то богача. И вдруг появился третий ангел, только это был не ангел. Парень двинулся на меня с поднятой лопатой. Я крикнул ему, чтобы он бросил ее, но он продолжал наступать на меня. Я всадил в него три пули, но он не упал, тогда я выпустил четвертую и пятую, но с таким же успехом я мог бы стрелять в мешок с влажным цементом. Внезапно он набросился на меня, и меня захлестнула гнилостная вонь, как ящик в морге, полный испорченной говядины. Он схватил меня за руку и чуть не сломал ее, он был так чертовски, неестественно силен. Он швырял меня, как чучело, набитое соломой. А при росте 6 футов 3 дюйма и весе более 200 фунтов я не легкий. Я ударил его кулаком, но он даже не заметил, поэтому я попытался выдавить глаза, царапая лицо... и оно развалилось под моими пальцами, как сухой, гнилой гипс. Мои ногти царапнули череп под ним, а затем он подбросил меня в воздух, и моя голова ударилась о камень.

Через несколько минут Томми уже наливал мне в рот виски из фляжки. Я проснулся, кашляя, задыхаясь и раскачиваясь, совершенно дезориентированный. Я чувствовал себя так, словно меня зашили в мешок из черного бархата. Тьма рассеялась, и Томми помог мне подняться.

- Они ушли, - сказал он безнадежным голосом. - Никогда не видел ничего подобного. Я выстрелил в одного из них четыре раза в упор, и этот говнюк прошел мимо меня, как будто ничего не случилось.

Он повел меня на небольшую экскурсию по месту побоища. Один полицейский был мертв. Его голова была почти вывернута из плеч. Он лежал на спине с заломанной рукой. Но чтобы увидеть его лицо, нужно было перевернуть его. Двое других полицейских были сильно избиты.

Томми осмотрел окрестности с помощью фонарика. На расстоянии я мог услышать сирены. Мы подошли к распростертому в траве телу, раскинувшему руки в стороны. В нем было столько пулевых отверстий, что его можно было использовать как лейку. Томми направил луч фонарика на его лицо. Оно было истлевшим, серым и шелушащимся, местами изъеденным насекомыми. В носу виднелись крошечные червячные отверстия. Один остекленевший глаз уставился на нас.

Томми посмотрел на меня: “Ты знаешь этого парня?”

Я молча кивнул: “Да... я думаю ... я думаю, это Джонни Луна.”

- Да, это он, все верно, - сухо сказал Томми. - А Джонни Луна умер полгода назад.

8

На следующий вечер я прилип к Марианне Портис, как родимое пятно.

Я сидел в темноте, и мой мозг крутился, как волчок. Все это было как-то связано с Квиггом. Окружной прокурор, который осудил его, был мертв. Теперь двое присяжных. Томми приставил полицейских к домам остальных. Но были и другие люди, причастные к этому — судья, Томми, я, множество других. И как все это связано с исчезнувшими трупами и, что еще хуже, с ходячими мертвецами? Два дня назад если бы меня спросили, верю ли я, что мертвые могут ходить, и я бы рассмеялся спросившему в лицо. Теперь я уже не был так уверен. Я не знал, что и думать.

Но кое-что я все-таки знал.

Франклин Барр пропал. Томми и его люди считали его мертвым. А Марианна Портис? Теперь мы знали, что она была коллегой Квигга и одно время возглавляла Городское Фольклорное Общество. Мы также знали, что она пользовалась некоторым уважением в этой области, публикуя различные статьи по фольклору и оккультизму в различных профессиональных журналах.

Но к чему все это привело? Можно только гадать.

Незадолго до полуночи черный седан подъехал снова. Марианна вышла и села в машину. Я осторожно последовал за ним. Они медленно ехали в городском потоке машин, как проститутка, которой платят по часам, никуда не спешили. Я последовал за ними по главной дороге через мост и прямо из города. Они выехали на шоссе, а затем свернули на несколько пустынных проселочных дорог. Выключив фары, я последовал за ним на безопасном расстоянии.

У меня появилось странное чувство в животе. То чувство, которое подсказывало мне, что я на что-то наткнулся, что вот-вот приближусь к разгадке. Либо оно, либо булочка с салями, которую я съел на ужин, начинало подкатывать к горлу.

В какой-то глуши седан проскочил через черные железные ворота и въехал на еще одно кладбище. Я подождал несколько минут, прежде чем последовать за ним. Просто еще одно кладбище - куча памятников и тощих деревьев. Я вел свою машину по пустынной грунтовой дороге, тени тянулись и царапали колеи. Над головой не было луны, только серые облака и скелетообразные ветви, рассекающие их. Я заблудился. Я признаю это. Я также признаю, что у меня пробежали мурашки по коже от одной мысли что я не смогу найти выход отсюда. Разве это не была бы чертова подстава? Застрял в каком-то призрачном мире, где бесконечно скитался по кладбищу?

Но, в конце концов, я нашёл седан.

Он был далеко позади. На голом холме возвышался большой мавзолей. Два этажа из прямоугольного серого камня с огромными черными окнами. Очень привлекательное место... для трупа. Я заглушил двигатель и вошёл в рощу деревьев сразу за подъездной дорожкой. Седан был припаркован там. Там же стояли фургон доставки и грузовик. Я сидел и курил в темноте, жалея, что Томми и его ребята меня не поддерживают. Но я был один, поэтому сделал первую глупость, которая пришла мне в голову: я пошел туда.

Входная дверь была такой широкой, что через нее можно было бы проехать на танке. Я обошел сооружение попутно внимательно изучая его. В нескольких окнах горел свет, но их закрывали шторы, так что я не мог видеть, что делают мои приятели. Я начал проверять двери и окна, но все были заперты. Потом я нашел окно в подвале, которое было приподнято. Я проскользнул сквозь него, как склизкий угорь, и приземлился в темноте. Я сидел и ждал, когда меня придут тепло поприветствовать, но никто не пришёл.

Пока все идет хорошо.

Моим глазам потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к темноте. У меня был с собой фонарик, но я не решился им воспользоваться. Я понял, что нахожусь в каком-то складском помещении - ящики и коробки были сложены в кучу, несколько металлических бочек стояли у стены. Все это было довольно скучно, если не считать странного запаха, который, как я знал, был формальдегидом. Были и другие запахи. Сладковатый, тошнотворный запах разложения и смерти висел в воздухе. Что-то вроде шкафа для специй, который слишком долго был заперт.

Я продолжал идти, ощупывая стены, пока не оказался в коридоре из цементных блоков, усеянном дверями. Там, внизу, так воняло, что я просто не испытывал особого любопытства по поводу того, что находится за этими дверями. Наконец я нашел несколько ступенек и поднялся наверх. Я находился в мраморном зале, стены которого были увешаны медными табличками с именами умерших. Было холодно. Я продолжал идти, блуждая по все увеличивающимся коридорам, пока не увидел огни и не услышал голоса.

Я чуть приоткрыл тяжелую дубовую дверь, и вся шайка оказалась там.

Я видел Марианну и еще одного худого, похожего на труп парня с лицом, которое могло понравиться лишь Франкенштейну. Рядом с ними, спиной ко мне, сидели еще три или четыре человека. Я не слышал, что они говорили, но, черт возьми, видел, что они делали. Комната была устроена как бальзамировочная камера... по крайней мере, мне так показалось вначале. Она была тускло освещена, но нельзя было не заметить металлические бочки с химикатами, шланги и всасывающие устройства, напольные насосы, лотки с инструментами. Точно так же, как не было никакой ошибки в том, что труп был разложен на металлическом столе, как бельё после воскресной стирки. Он был в плохом состоянии. Примерно такой же свежий, как червивый гамбургер с кунжутом.